я был бы не против сунуть штакетину вам в сраку
Приученность и привыкание - процессы одинаковые, просто с противоположным вектором действия. Привыкание пассивно, человек здесь выступает объектом, подчиняясь тёмным силам властвующим над его безволием, он бежит от своего священного права - выбора. Приученность - качество вырабатываемое самим человеком, который выступает здесь как субъект, действие творящий. Человек делает выбор сам, демонстрирует свою силу, всесильность, в вопросах контроля над судьбою своею. Он - творец своей судьбы. Привыкание вызывают обычно вещи чрезвычайно вредные для человеческого тела и духа; слабые сами по себе, пустые и бесполезные, они стараются пленить, привязать, обездвижить, лишить воли. Осознавая свою слабость, беспомощность, они играют самым подлым и низким образом, они поглаживают наше удовольствие, бьют по воображению, чешут за ушком и создают иллюзорный оазис света и покоя среди холодных песков этого равнодушного мира. Они становятся нашим убежищем, а "убежище" тесно связано со словом "убегать". Они позволяют нам убежать - от себя, от депрессии, от тоски, от ответственности, от одиночества, от комплексов, от реальности, от мрака. И мы пребываем в состоянии абсолютной эйфории какое-то время, мы в молочных реках купаемся и слизываем с пальцев кисельные берега. Пока не осознаем какой ценой мы получили это мифическое чувственное счастье, как дорого заплатили мы за сладкое забытие, всей своей жизнью, реальной жизнью. В погоне за бесконечным удовлетворением своих прихотей и похотей мы сами загоняем себя в ад.
Ведь Ад - это жизнь, прожитая впустую, это кладбище загубленных талантов, это гниющее болото серости, безволия и бытовухи, в котором как в чане с говном тонут все наши изумительные мечты, амбициозные прожекты, твердые намерения, это равнодушие окружающих, это чувство собственной ненужности, непригодности, отверженности; это наше собственное равнодушие ко всему, наше воспитанное бездушие, наша взращенная малодушность... Это засасывающая чернота внутри, жадно пожирающая всё - нашу личность, наши мысли, ощущения, непосредственность, доброту, любопытство, тягу к знаниям, к жизни, к теплу, нашу волю; пустота, стремясь заполнить сама себя хоть чем-нибудь, не брезгует никаким мусором - бредовые убеждения, навязанные стереотипы, разного рода извращения, молитвы глухонемым идолам, непреодолимые зависимости, концепции вседозволенности, идеология саморазрушения... Всякая гадость готова нескончаемым зловонным потоком заполнить душу и тело человеческие ядом, гнилью, дерьмом. Испачкать, принизить, спустить с небес на землю, смешать с грязью, уничтожить.
Ты не дух всемогущий, а одно лишь бренное тело, повторяют они, ты мяса кусок, умрёшь и будешь гнить в земле до скончания веков, и так же случится с твоими детьми и внуками, и с их детьми и внуками, да не будет конца этому круговороту тухлого мяса в природе, и не ищи здесь смысла, его здесь нет. Нет ни высшего предназначения, ни пути, ни выхода. Только смерть, которая сильнее всего.
Я ничтожество, повторяем мы, я просто кусок мяса. Нет ни Бога, ни черта. Только моё желание, только мои инстинкты, только я один. Религия - плацебо для народа. Мораль - самообман трусливых масс. Между прошлым и настоящим нет приемственной связи. События происходят случайно. Каждое последующее поколение лишь жадно пожирает достижения своих отцов и матерей. Есть только несправедливость, алчность, похоть, раздражение и безумие. Есть только смерть, которая сильнее всего.
Что это, если не самая мерзкая ложь, что это, если не самая ядовитая отрава?
Там, где нет солнца, будет плодиться одна только склизская плесень. А Человек, отрицающий свет, обрекает себя на гниение. Самая суть греха - это отрицание святого и светлого. Ненависть - отрицание любви, ложь - отрицание правды, извращение - отрицание чистоты. Смерть - отрицание жизни.
Поэтому тот кто жаждет жить, познать всю силу жизни настоящей, созидающей, животворящей, живородящей, тёплой, искренней, правдивой - да начнёт с себя.
Добро это всегда усилие, оно никогда не даётся сразу и легко. Нужно приучить себя любить, доверять, проявлять заботу, помогать по первому требованию, сочувствовать, сопереживать, ощущать ускользающую красоту этого мира всем сердцем, всем разумом, всей своей кожей. Приучить себя к чувству "как хорошо", отучить на веки вечные от чувства "как все плохо". Это не значит, конечно, что нужно как дебил с разинутым ртом всякую серость и мерзость считать хорошей и красивой. Но, думается мне, есть у каждого человека где-то внутри, врожденные, не всегда достаточно развитые ориентиры, сенсорные скопления направленные на красоту в ее всеобъемлющем смысле. Нечто позволяющее нам понять, что плохо, а что хорошо. Это нечто порождает мораль. Это нечто похоже сильно разнится у различных народов и цивилизаций, поэтому так трудно нам порой понять и , главное, принять ИХ нравы, их восприятие красоты и праведности, которое нам представляется частенько варварством и дикостью. Действительно, не всякий мерзкий дикарский обычай имеет право на существование. Какой смысл в том, чтобы с младенческого возраста растить на плечах яйцо вместо головы, как это делали некоторые индейские племена? Красиво ли это? Зачем добиваться у женщины столь маленького размера ноги, что уродливые деформированные ступни начинают испускать зловоние, и по этой щепетильной причине, никогда не должны показываться мужу; к чему такое зверство? У каждой более менее развитой цивилизации было своё странное понимание красоты, а мода вообще пустоголова с самого момента своего рождения, она только подражает, отражает и навязывается. Каждая эпоха здорово меняла порой понятия добра и зла, иногда до неузнаваемости.
Но по моему мнению, плохо то, что калечит, что принижает, что деформирует душу и тело. Соответственно, хорошо и красиво то, что создаёт, взращивает, развивает, чурается какой-либо неестественности, извращения.
Ведь Ад - это жизнь, прожитая впустую, это кладбище загубленных талантов, это гниющее болото серости, безволия и бытовухи, в котором как в чане с говном тонут все наши изумительные мечты, амбициозные прожекты, твердые намерения, это равнодушие окружающих, это чувство собственной ненужности, непригодности, отверженности; это наше собственное равнодушие ко всему, наше воспитанное бездушие, наша взращенная малодушность... Это засасывающая чернота внутри, жадно пожирающая всё - нашу личность, наши мысли, ощущения, непосредственность, доброту, любопытство, тягу к знаниям, к жизни, к теплу, нашу волю; пустота, стремясь заполнить сама себя хоть чем-нибудь, не брезгует никаким мусором - бредовые убеждения, навязанные стереотипы, разного рода извращения, молитвы глухонемым идолам, непреодолимые зависимости, концепции вседозволенности, идеология саморазрушения... Всякая гадость готова нескончаемым зловонным потоком заполнить душу и тело человеческие ядом, гнилью, дерьмом. Испачкать, принизить, спустить с небес на землю, смешать с грязью, уничтожить.
Ты не дух всемогущий, а одно лишь бренное тело, повторяют они, ты мяса кусок, умрёшь и будешь гнить в земле до скончания веков, и так же случится с твоими детьми и внуками, и с их детьми и внуками, да не будет конца этому круговороту тухлого мяса в природе, и не ищи здесь смысла, его здесь нет. Нет ни высшего предназначения, ни пути, ни выхода. Только смерть, которая сильнее всего.
Я ничтожество, повторяем мы, я просто кусок мяса. Нет ни Бога, ни черта. Только моё желание, только мои инстинкты, только я один. Религия - плацебо для народа. Мораль - самообман трусливых масс. Между прошлым и настоящим нет приемственной связи. События происходят случайно. Каждое последующее поколение лишь жадно пожирает достижения своих отцов и матерей. Есть только несправедливость, алчность, похоть, раздражение и безумие. Есть только смерть, которая сильнее всего.
Что это, если не самая мерзкая ложь, что это, если не самая ядовитая отрава?
Там, где нет солнца, будет плодиться одна только склизская плесень. А Человек, отрицающий свет, обрекает себя на гниение. Самая суть греха - это отрицание святого и светлого. Ненависть - отрицание любви, ложь - отрицание правды, извращение - отрицание чистоты. Смерть - отрицание жизни.
Поэтому тот кто жаждет жить, познать всю силу жизни настоящей, созидающей, животворящей, живородящей, тёплой, искренней, правдивой - да начнёт с себя.
Добро это всегда усилие, оно никогда не даётся сразу и легко. Нужно приучить себя любить, доверять, проявлять заботу, помогать по первому требованию, сочувствовать, сопереживать, ощущать ускользающую красоту этого мира всем сердцем, всем разумом, всей своей кожей. Приучить себя к чувству "как хорошо", отучить на веки вечные от чувства "как все плохо". Это не значит, конечно, что нужно как дебил с разинутым ртом всякую серость и мерзость считать хорошей и красивой. Но, думается мне, есть у каждого человека где-то внутри, врожденные, не всегда достаточно развитые ориентиры, сенсорные скопления направленные на красоту в ее всеобъемлющем смысле. Нечто позволяющее нам понять, что плохо, а что хорошо. Это нечто порождает мораль. Это нечто похоже сильно разнится у различных народов и цивилизаций, поэтому так трудно нам порой понять и , главное, принять ИХ нравы, их восприятие красоты и праведности, которое нам представляется частенько варварством и дикостью. Действительно, не всякий мерзкий дикарский обычай имеет право на существование. Какой смысл в том, чтобы с младенческого возраста растить на плечах яйцо вместо головы, как это делали некоторые индейские племена? Красиво ли это? Зачем добиваться у женщины столь маленького размера ноги, что уродливые деформированные ступни начинают испускать зловоние, и по этой щепетильной причине, никогда не должны показываться мужу; к чему такое зверство? У каждой более менее развитой цивилизации было своё странное понимание красоты, а мода вообще пустоголова с самого момента своего рождения, она только подражает, отражает и навязывается. Каждая эпоха здорово меняла порой понятия добра и зла, иногда до неузнаваемости.
Но по моему мнению, плохо то, что калечит, что принижает, что деформирует душу и тело. Соответственно, хорошо и красиво то, что создаёт, взращивает, развивает, чурается какой-либо неестественности, извращения.